Тут и далее в комментариях все, что относилось к работе в старом дневнике, с фотографиями.
17 постов.
Пробовал написать текст в духе повествования из Города грехов. Многие моменты сделаны намеренно слишком серьезно, но относиться к ним так не стоит
читать дальше
Среда, 18 октября 2017
Я кручу в пальцах двухрублевую монету. По нелелепости верю в особую магию и мысленно прошу своего покровителя, чтобы смена была полегче. Потом придется расплатиться более тяжелым днем. Хисовское равновесие, справедливость Синеперой. Гармония всего.
Бабушка у входа в подземный переход не дает мне завершить ритуал. Молча отказываюсь от ее цветов.
Мне некому их дарить.
Спускаюсь по лестнице. Нескольким ступенькам не хватает кусков бетона. Белая хлипкая дверь легко поддается толчку и пропускает меня в тоннель, полный людей. Продавцы всякого шмотья и фруктов наперебой зазывают выгодными ценами. Все спешат по своим делам, лишь изредка останавливаясь возле них. Я покупал здесь гранатовый сок хорошему человеку за помощь в ремонте моей машины. Моего даймондбека. Скромная плата за такой благородный труд.
Я бросаю взгляд на коробки с лего из майнкрафта, проходя мимо ларька с игрушками. Когда-то мне хотелось его взять, чтобы носить в кармане маленького Стива или крипера и делать с ними забавные фотоистории.
Но то время прошло. Я не могу себе позволить даже киндер-сюрприз с богатырями или пони. Настали тяжелые времена. Времена взросления и смены работы, когда расчетные давно кончились, а до первой зарплаты еще очень далеко. Когда-нибудь я возьму себе этот чертов лего. Наверное, чтобы доказать себе, что я достоин.
Продавец кондитерских изделий в конце перехода снова узнает меня. Он помнит, как я покупал у него много раз вкусные мягкие вафли с нежным кремом. Покупал для своей бывшей.
Он улыбается мне, но знает, что я ничего не куплю. Я улыбаюсь в ответ, и он возвращается к своим занятиям.
Я поднимаюсь на поверхность, где меня встречают шум безумного движения автомобилей, безразличные лица ждущих свой автобус и последние лучи закатного солнца. Прохожу мимо всех этих людей, которые тоже безразличны мне. Уверен, что они забывают про парня в синей куртке и с рюкзаком, едва он оказывается за их спинами. Потому что я привык делать так же. Это ужасает меня, но и это чувство я скоро забуду.
Стою на бордюре, вдали от остановки. Достаю заговоренную монетку и еще пару минут уделяю своему ритуалу. Едва касаюсь монеты лбом и подбрасываю ее. Монета падает в траву недалеко от меня. Много раз это спасало положение дел, но окончательной уверенности никогда не было.
Я всматриваюсь вдаль, ожидая, когда из-за поворота покажется нужный автобус с синей надписью на борту. Я не звонил диспетчеру, чтобы меня забрали с остановки, но можно махнуть рукой, и водитель обязательно остановится. Так я и делаю, когда он подъезжает ко мне.
Пожимаю руку водителю в приветствии и благодарю его, затем сажусь на свободное место у окна. Двадцать пять минут я могу слушать музыку, но полностью отдаться ей мне не удается из-за мыслей о дневной смене.
Тогда я не смог оттащить лодку с насосом дальше на глубину даже с помощью экскаватора. Он не дотягивался своим ковшом, и я не мог передвинуть трубы. Мы сняли ее с мели, что требовало начальство, но она все равно осталась у берега. Из-за неуверенности в себе и внутреннего паникерства я винил в этом только себя и думал, что смена потом станет меня ругать.
Автобус довез меня до работы, как всегда, в то же время. Я показываю охраннику у турникета еще новый клочок бумаги в маленькой папочке. Пропуск на месяц. Потом придется ехать на выходном и получать постоянный.
Стою в очереди к медику. Всматриваюсь, дает ли она снова дышать в трубку, чтобы проверить, пьян ли ты. После одного случая дают дуть даже нам, насосникам. Но прибора с трубкой нет на столе.
Расписываюсь в журнале и поднимаюсь в раздевалку. Народу сегодня мало. Ночью нас всегда меньше, потому что не всякую работу можно выполнить с фонариком в зубах.
Переодеваюсь у своего шкафчика. Пора бы взять форму домой, чтобы постирать. Ее можно сдать и в местную прачечную, но после стирок вместе с робами водил вместо пыли и земляных пятен появляются масляные. Лучше замочить ее на пару часов, а потом постирать вручную или в машинке.
Закрываю шкафчик и иду на раскомандировку. В смену вышли четверо насосников. Нас хотели отправить собирать трубы, но благоразумный горный мастер матами отговорил начальство. Нельзя работать в ночь в таких местах, где у нас разобран трубостав. Иначе к утру смена сократится на четыре человека.
Двоих отправляют сторожить шагающие экскаваторы. Легкая работа, была бы розетка для телефона и чайник для чая. Некоторым нужна скамейка для сна.
Один из нас едет в Апанас. Сегодня обещали теплую ночь, так что ему не придется мерзнуть, как мерз я в прошлый раз. В душе расстраиваюсь, что туда не еду я. Скоро этот пост закроют насовсем.
Меня определили на отметку. Здесь днем собираются люди на обед и ожидают пересменки. Но ночью тут пусто. Разве что горный мастер может раздавать указания по рации, сидя за столом с кружкой чая. Но чаще всего он ездит по разрезу. Его мы видим редко.
Десять минут слушаю обсуждения приказов в игре про танки, немного участвую и обещаю восстановить свой аккаунт и вспомнить свой уровень там. Конечно, я не собираюсь этого делать. Мое игровое время всецело занято прохождением Масс Эффекта и редкими вылазками в Варфрейм. Для танков в моем сердце нет места.
Сажусь в вахтовку и доезжаю до одного из насосов. Поливочный. У меня было указание проверить его вечером и утром. Но сейчас здесь темно, и даже с фонарем я ничего сделать не смогу. Заякорю и посмотрю, как обстоят дела внутри лодки утром. Я лишь проверяю, что он на плаву и возвращаюсь на дорогу.
В ожидании вахтовки, едущей обратно, вытряхиваю из сапога целую горсть мелких камней, что набралась у меня, пока я спускался по крутому уступу.
Возвращаюсь на машине на отметку, которую в первый раз проехал сразу же. Тут никого, как я и предполагал. Только маленькая серая кошка, еще котенок, жадная до ласки и еды.
Я не взял для нее ничего. Но я замечаю, что в импровизированнной миске полно еды, поэтому успокаиваюсь.
Снимаю бушлат и шапку. Бросаю рюкзак на стол для сумок.
Грязная раковина, куски земли и пепел на полу не дают мне покоя. Я люблю чистоту в местах, где работаю.
Беру веник с совком и убираю всю эту дрянь. Бурчу не очень хорошие вещи про людей, которым наплевать на место, где они едят и отдыхают.
Очередь раковины. На ней нет ни губки, ни тряпки. Я отрываю кусочек от своей собственной драгоценной ветоши, намыливаю ее и отдраиваю поверхность. Раковина сияет белизной.
Удовлетворив свои бзики, я достаю кружку и коржик, наливаю себе чай. Открываю книгу Кинга и поглаживаю кошку, что забралась мне на колени. Не знаю, удастся ли мне поспать, но перед сном хочу выпить ряженки, что я купил в магазине перед сменой. Если ночь будет бессонной, тогда ряженка станет ночным перекусом. Утром меня ждет суп и поход на насос.
Ночь будет долгой.
[Архив] Сборник всех старых постов о работе из творческого дневника
Тут и далее в комментариях все, что относилось к работе в старом дневнике, с фотографиями.
17 постов.
Пробовал написать текст в духе повествования из Города грехов. Многие моменты сделаны намеренно слишком серьезно, но относиться к ним так не стоит
читать дальше
17 постов.
Пробовал написать текст в духе повествования из Города грехов. Многие моменты сделаны намеренно слишком серьезно, но относиться к ним так не стоит
читать дальше